ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

Радищев А.Н. Путешествие из Петербурга в Москву

<< А.Н. Радищев
<< Другие главы

ЗАВИДОВО

ЛОШАДИ УЖЕ БЫЛИ ВПРЯЖЕНЫ В КИБИТку, и я приготовлялся к отъезду, как вдруг сделался на улице великий шум. Люди начали бегать из краю в край по деревне. На улице видел я воина в гранодерской шапке, гордо расхаживающего и, держа поднятую плеть, кричащего:

— Лошадей скорее; где староста? его превосходи­тельство будет здесь чрез минуту; подай мне старо­сту...— Сняв шляпу за сто шагов, староста бежал во всю прыть на сделанный ему позыв.

—  Лошадей скорее!

— Тотчас, батюшка; пожалуйте подорожную.

— На. Да скорее же, а то я тебя...— говорил он, подняв плеть над головою дрожащего старосты. Не­доконченная сия речь столь же была выражения ис­полнена, как у Виргилия в «Енеиде» речь Еола к вет­рам: «Я вас!»... и, сокращенный видом плети властновелительного гранодера, староста столь же живо ощущал мощь десницы грозящего воина, как бунтующие ветры ощущали над собою власть сильной Еоловой остроги. Возвращая новому Полкану подорожную, староста говорил:

— Его превосходительству с честною его фамилией потребно пятьдесят лошадей, а у нас только тридцать налицо, другие в разгоне.

— Роди, старый черт. А не будет лошадей, то тебя изуродую.

— Да где же их взять, коли взять негде?

— Разговорился еще... А вот лошади у меня бу­дут...— и, схватя старика за бороду, начал его бить по плечам плетью нещадно.— Полно ли с тебя? Да вот три свежие,— говорил строгий судья ямского стана, указывая на впряженных в мою повозку.— Выпряги их для нас.

— Коли барин-та их отдаст.

— Как бы он не отдал! У меня и ему то же доста­нется. Да кто он таков?

— Невесть какой-то...— как он меня величал, того не знаю.

Между тем я, вышед на улицу, воспретил храброму предтече его превосходительства исполнить его наме­рение и, выпрягая из повозки моей лошадей, меня за­ставить ночевать в почтовой избе.

Спор мой с гвардейским полканом прерван был приездом его превосходительства. Еще издали слышен был крик повозчиков и топот лошадей, скачущих во всю мочь. Частое биение копыт и зрению уже непри­метное обращение колес подымающеюся пылью толико сгустили воздух, что колесница его превосходитель­ства закрыта была непроницаемым облаком от взоров ожидающих его, аки громовой тучи, ямщиков. Дон-Кишот, конечно, нечто чудесное бы тут увидел; ибо несущееся пыльное облако под знатною его превосхо­дительства особою, вдруг остановясь, разверзлося, и он предстал нам от пыли серовиден, отродию чер­ных подобным.

От приезду моего на почтовый стан до того вре­мени, как лошади вновь впряжены были в мою повоз­ку, прошло по крайней мере целый час. Но повозки его превосходительства запряжены были не более как в четверть часа... и поскакали они на крыльях ветра. А мои клячи хотя лучше казалися тех, кои удостоилися везти превосходительную особу, но, не бояся гранодерского кнута, бежали посредственною рысью.

Блаженны в единовластных правлениях вельможи. Блаженны украшенные чинами и лентами. Вся приро­да им повинуется. Даже несмысленные скоты уго­ждают их желаниям, и, дабы им в путешествии зевая не наскучилось, скачут они, не жалея ни ног, ни легко­го, и нередко от натуги околевают. Блаженны, повто­ряю я, имеющие внешность, к благоговению всех вле­кущую. Кто ведает из трепещущих от плети, им гро­зящей, что тот, во имя коего ему грозят, безглас­ным в придворной грамматике называется; что ему ни А..., ни О... во всю жизнь свою сказать не удалося;¹  что он одолжен, и сказать стыдно кому, своим воз­вышением; что в душе своей он скареднейшее есть существо; что обман, вероломство, предательство, блуд, отравление, татьство, грабеж, убивство не боль­ше ему стоят, как выпить стакан воды; что ланиты его никогда от стыда не краснели, разве от гнева или по­щечины; что он друг всякого придворного истопника и раб едва-едва при дворе нечто значащего. Но вла­стелин и презирающ не ведающих его низкости и ползущества. Знатность без истинного достоинства по­добна колдунам в наших деревнях. Все крестьяне их почитают и боятся, думая, что они чрезъестественные повелители. Над ними сии обманщики властвуют по своей воле. А сколь скоро в толпу, их боготворящую, завернется мало кто, грубейшего невежества отчуждившийся, то обман их обнаруживается, и таковых дальновидцев они не терпят в том месте, где они тво­рят чудеса. Равно берегись и тот, кто посмеет обнару­жить колдовство вельмож.

Но где мне гнаться за его превосходительством! Он поднял пыль столбом, которая по пролете его ис­чезла, и я, приехав в Клин, нашел даже память его по­гибшую с шумом.

Примечания: 

¹ См. рукописную «Придворную грамматику Фон-Визина. (Примеч. автора.)

Радищев А.Н. Завидово // Радищев А.Н. Путешествие из Петербурга в Москву / Худож. А.Белюкин. –
М., 1989.- С.256-259