В 1939 году К.Я. Мамонтов призван в ряды Красной Армии. С июля 1941 г. в составе 170-й (174, 20 гв.) стрелковой дивизии 22-й армии Западного фронта участвовал в оборонительных боях в районе Себежа, Идрицы, Пустошки, Торопца и в самых кровопролитных сражениях под Ржевом 1941-1942 гг. на Калининском фронте. Дважды выходил с однополчанами из окружения. Был в стрелковой роте, санитаром, связистом, выступал в дивизионном ансамбле, для которого писал стихи, песни, литературно-музыкальные сценарии. Воевал на 3-ем Украинском фронте, под Курском и Белгородом, в Румынии, Болгарии, Венгрии, Австрии. В 1944 г. получил тяжелое ранение, числился пропавшим без вести, в госпитале остались его блокноты со стихотворениями, часть которых (из 300 лишь 48) вернулась к Мамонтову только в 1960-е гг., после публикации некоторых из них в сборнике погибших поэтов «Имена на поверке» (М., 1963).

После войны, с 1946 по 1949 гг., Константин Яковлевич работал в клубах, руководил художественной самодеятельностью. В 1949-1973 гг. учился на машиниста и водил электровозы в Пермском отделении железной дороги. После смерти жены, в 1974 г. переехал в г. Белгород, где прожил пятнадцать лет, затем в 1989 г. вернулся в родной Кунгур.
Первый сборник стихотворений К.Я. Мамонтова «Я твой сын, Россия» вышел в 1967 году. Член Союза писателей СССР (1972). Лауреат Литературной премии ЦК ВЛКСМ им. Н.А. Островского (1967). За военную и трудовую деятельность награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны I степени, медалями. 29 февраля 2008 г. Библиотеке № 3 г. Кунгура Пермского края присвоено имя Константина Яковлевича Мамонтова. С этого времени в городе проводится Региональный конкурс- фестиваль литературно-художественного творчества школьников «Тобою, Родина, живу» им. К.Я. Мамонтова.

Останусь жив, мне долго будут сниться
Глаза крестьянок, полные мольбы,
Когда мы шли от собственной границы,
Бросая их на произвол судьбы.
Как тяжело смотреть мне на стоящих
В печали женщин по бокам дорог
И слышать вздох и шепот губ дрожащих:
«Да сбережет вас милосердный бог».
1941 г.  Западный фронт.

Здесь было два села, и оба
Враг сжег дотла. Они пусты.
Лишь печки русские в сугробах
Стоят, раскрыв по-рыбьи рты.
А ведь недавно в них пылали
Огнем живительным дрова.
И жили люди, и не знали,
Что смерть их ждет – на кромке рва,
Лежат и женщины, и дети,
И старики как лунь белы…
Стоим над злодеяньем этим,
До хруста в пальцах сжав стволы.
1941 г. Под Ржевом. Калининский фронт.

Осатанело бьет в лицо пурга.
Рассвет плутает где-то в снеговерти.
Лежим в ста метрах от траншей врага,
На грани жизни иль, быть может, смерти.
Там на горе – за немцами – село.
А мы лежим, до сердца промерзая…
Всего в ста метрах от бойцов тепло.
Всего – бросок и схватка штыковая.
1941 г. Под Ржевом. Калининский фронт.

Не рaно ль, врaг, ты прaзднуешь победу,
Бинокль нaпрaвив в сторону Москвы?
Мы выстоим! И, кaк ни тяжки беды,
Перед тобой не склоним головы.
Ещё есть порох - духом мы не слaбы.
Ещё посмотрим, кто кого сильней!
У нaс ещё не рaзучились бaбы,
Кaк в стaрину, рожaть богaтырей.
  1941 г.  Под Ржевом. Кaлининский фронт.

Попав под шквал огня и стали,
Враги бегут, хвосты поджав!
Нет, не сбылись, не оправдались
Прогнозы западных держав!
Россия вновь перечеркнула
Разбойный план! Москва цела!!!
Звонят в Берлине от артгула
За упокой колокола.
1941 г. Под Ржевом. Калининский фронт.

Опять враги, направив свой динамик
На нашу роту, льют елей в эфир:
«Сдавайтесь в плен. Все двери перед вами
Раскрыты настежь в наш свободный мир».
Сулят не жизнь, а масляное масло.
Послушаешь, ну прямо рай земной!
А нам дороже дедовское прясло,
Его изба и пол в ней земляной.
Да можно ль нас, кто снял с себя оковы,
Служить заставить новым господам.
Ведь мы-то здесь наглядно видим: кто вы,
Зачем пришли и что несете нам.
Где были вы, там в пламени деревни,
Качает ветер в петлях матерей.
В местах священных – в храмах наших
                                                       древних –
Навозный дух и ржанье лошадей.
Нет не сломить вам нашего народа
Ни в поле битв, ни пыткой палача!
Мы победим! Взойдет заря свободы!
«Кто к нам – с мечом, погибнет от меча!»
1942 г. Под Ржевом.Калининский фронт.

Страшна не смерть на поле боя
И не ранение, а плен:
Глаз пулемета над тобою,
Столбы с колючкой вместо стен,
Свинцом набитая резина,
Баланда, вши, барачный блок,
И ты – бесправный, как скотина,
И беззащитный, как цветок.
1942 г. Под Ржевом. Калининский фронт.

Я в тех местах, где смерть бродила
И землю в клочья рвал снаряд;
Где в затерявшихся могилах
Сыны Отечества лежат;
Где насмерть мы с врагами бились
На рубежах, порой, в сажень;
Где лишь на картах сохранились
Названья сел и деревень.
И мне лежать бы здесь на поле
Под стон израненной земли,
Когда б меня, со смертью споря,
Любимой руки не спасли.
…В ладонь зажав шершавый провод,
Бегу, спеша найти обрыв.
Глядит безмолвно и сурово
В глаза война. И – вдруг разрыв!
Померкла глубь родного неба,
Качнулся лес, и – в снег упал.
Но провод связи порван не был –
Концы его сварил оскал.
Потом – санбат. Сознанье. Радость!
Ведь в том бою из-под огня,
Меня спасла – подумать надо! –
Любовь далекая моя.
…И вот стою, не узнавая
Места в разливе спелой ржи,
И только коршун, в небе тая,
Как тень зловещая кружит.
1966 г.

Забыть нельзя разорванное небо,
Друзей своих – могильные холмы,
И каравай простреленного хлеба
В хозяйственных ладонях старшины…
Забыть нельзя пылающие хаты,
Красноармейца в синей глыбе льда,
И материнский крик – ее ребятам
Об угол разбивали черепа…
Забыть нельзя! Ужели мы забудем?...
Уж слишком много испытали бед.
И неспроста в огне военных буден
Мы поседели в восемнадцать лет.
 
Потомок мой, не будь холодным к датам
Военных битв сороковых годов.
За каждой цифрой – кровь и смерть солдата,
Судьба страны в нашествии врагов.

И сколько б лет тебя ни отделяло
От этих дат, сумей расслышать в них
Разрывы бомб, зловещий лязг металла
И стон предсмертный прадедов твоих.

1945 г.